Paul Oakenfold родился 30 августа 1963 года в Англии. В 1981 году, когда ему исполнилось 18, он впервые встал за вертушки не без помощи своего друга Trevor Fung. 

Позднее он перебрался в Нью Йорк, где он работал на ряд звукозаписывающих компаний и регулярно посещял Paradise Garage. По возвращению в Англию он начал работать на несколько звукозаписывающих компаний : Champion Records (промоутировал ряд коллективов, среди которых, например, Jazzy Jeff и Salt-N-Pepa), Profile Records, Def Jam Records. В это же время он успевал работать диджеем в лондонском клубе Project Club. А также, он вел колонку о хип-хоп музыке в журнале Blues And Soul под псевдонимом Wotupski. 

В 1987 году он вместе Danny Rampling и другими людьми встретился на Ибице с Fung и Ian St. Paul (которые позже помогли организовать всемирно известный английский трансовый лэйбл TIP Records). Посетив ряд клубов, например, Amnesia, Paul Oakenfold услышал новый стиль, популярный тогда на Ибице - balearic - это смесь чикагского хауса, попа и индейской музыки. 

По возвращению в Англию, Paul воссоздал атмосферу Ибицы с помощью balearic во время своих after party в Project Club. Позднее он вместе с ian St. Paul создал другой клуб в лондоне - Future (позднее был переименован в Spectrum). Атмосфера Spectrum, а особенно вечеринки Shoom под руководством Danny Rampling, имели важное значение в формировании новой тогда культуры - Acid House.
Paul Oakenfold выступал на большом количестве массовых мероприятий, например, концерты Stone Roses, Happy Mondays, U2. 

В 1989 году он организовал собственный лэйбл Perfecto Records и вместе с Steve Osborne он создал ремикс на композицию "Wrote For Luck" группы Happy Mondays. Кроме этой работы, творческий дуэт Paul и Steve сделал еще ремиксы на Arrested Development, Massive Attack, M People, New Order, Shamen, Simply Red, Stone Roses и U2 (записывался дуэт под разными именами - Grace, Virus, Perfecto Allstarz и Wild Colour). 

В начале 90-х Paul Oakenfold очень тесно сотрудничал со знаменитым английским лэйблом Ministry Of Sound и выпустил ряд компиляций. 

Paul Oakenfold выступал во многих известных клубах мира, был резидентом Cream. В 1999 году он был помещен в Книгу Рекордов Гинесса, как "The World's Most Successful Club DJ" (в книге было указано, что годовой доход Paul Oakenfold составляет 250,000 фунтов стерлингов). Он был признан английским журналом "DJ" лучшим в мире диджеем, и работал Музыкальным Директором известного лондонского клуба Home.

Как один из первопроходцев Acid House и чемпион Balearic звука, Paul Oakenfoldу было всегда гарантировано неплохое существование в клубной среде. Его десятилетнее царствование в чине наиболее преуспевающего DJя в мире было совсем недавно подтверждено после опроса DJ Magazine "100 лучших DJ". Это довольно ценная мантия, с тех времен как его DJевские подвиги включили в себя звание первого DJя крутившего на главной сцене в Glastonbury и гастролирующего с традиционной рок'н'рольной богемой, а особенно запомнился по гастролям с U2 на изнурительном 18-ти месяцевом турне "Zoo TV".
Как продюсер, Oakey тоже отличился, с помощью своего давнешнего приятеля и студийного напарника Steve Osbourne. В качестве ремиксера его деятельность включила в себя работу с такими известными именами как: Alison Limerick, Shara Nelson, New Order, U2, Simply Red и Rolling Stones. Лист довольно продолжителен, чтобы упомянуть всех, но в каждый проект Oakey вложил уникальный коммерческий успех и инстиктивное чувство для будоражущего танцевальную площадку хита, в то же время оставляя начинку оригинала нетронутой. Это не будет преувеличением назвать его наиболее крутым ремиксером танцевальной музыки своего поколения. 

Одним из его наиболее запоминающихся продюсерских проектов остается "Pills, Thrills, and Bellyaches" LP для "Happy Mondays", альбом, который изменил музыкальный ландшафт конца восьмидесятых, ударный-стартовый так называемый "Madchester" sound. Совсем недавно объединившись заново с Ryder и компанией, Oakey & Osbourne были за пультами для нового хита "Mondays" "The Boys Are Back In Town". Однако свой личный проект как композитора , "Grace", наиболее близкого его сердцу, как он был представлен сцушателю: немного стальной, но очень атмосферный Trance звук, который стал как бы торговой маркой Oakey. Выпуск "Grace" был одной из главных причин позади основания личного отиска Paul Oakenfold - Perfecto, который совсем недавно был оживлен, приведен снова в действие и запущен с новой силой с подписанием контракта с Dope Smugglaz. 

В промежутках Oakey работал над ремикшированием нового альбома "Space Brothers", который по последним данным вроде-бы закончен. Также в его новые плане входит серьезно заняться продвижением Trance music в Штатах. 

Paul Oakenfold: "ДЕЛО HЕ ВО МHЕ... ДЕЛО В HАС" 

Hикаких разговоров о мире и любви. Люди толкают друг друга, чтобы забраться в затемненную комнату в глубине (легендарного ливерпульского) клуба Cream. Вы озлобленно стреляете глазами на девушку в мини-юбке за то, что она дала вам локтем по ребрам, она в ответ смотрит на вас, словно вы какой-то полуидиот. "У тебя проблемы?" - спрашивают ее глаза. - "Ты что, не понимаешь, Оаки играет через пару минут". И так вы стараетесь обустроиться в своем минимальном пространстве, в то время как свет окончательно гаснет и вся толпа разворачивается к ди-джеевской кабинке и взрывается медленными, вымеренными аплодисментами. Hачинается скандирование: "Go Oakey! Go Oakey! Go Oakey!", и он сам стоит там, широко улыбаясь в течение двух минут. Дожидаясь нарастающего величия тишины, пока она становится явно неуютной. Заставляя нас ждать. Затем, отпуская фейдер на "Flaming June" BT, отпускает нежный прилив звука. Люди начинают двигаться, прыгать, танцевать с таким энтузиазмом, словно Робби Фаулер (форвард "Ливерпуля") только что забил решающий гол в матче с "Манчестер Юнайтед". 

Paul Oakenfold был первым ди-джеем асид-хауза, которого я услышал. Это было летом 1988- го (когда же еще?) в Zap Club в Брайтоне. Для меня это был прыжок в новую территорию ощущений, невыносимо сладкий запах дыма. Люкозад, который все пили в обязательном порядке, безумные ритуальные движения руками и распевы. Paul Oakenfold, с самыми длинными волосами и огромнейшей футболкой из всех, какие я когда-либо видел, увлеченно танцевал за вертушками, микшируя евротрансовые ластинки вроде "Jibaro" и "Yeke Yeke" Mory Kante с пульсирующими кислотными звуками из Чикаго. Завершил вечеринку классической "Break For Love" (Raze). И хоть тогда я еще не знал названия этой композиции, я просто думал, что это самая неземная, воздушная вещь, когда-либо сыгранная в любом клубе. Даже в мои до-экстази дни невинности сам факт, что "клаббинг" может обладать такой поглощающей коллективной силой, стал воистину повергающим откровением. Я подошел к вертушкам и пожал Оакенфолду руку. Он тепло улыбнулся и поблагодарил меня. 

Cream, 3 утра, почти десять лет спустя, Оакенфолд только закончил играть трансовую программу осторожно вымеренной свирепости. В 88-м было, пожалуй, один или два улыбающихся придурка, готовых подойти к ди-джею и поблагодарить его. Сегодня выстроилась очередь. У Пола уходит 20 минут на то, чтобы пожать каждую предложенную руку, подписать каждый предложенный кусок бумаги, флаер и даже в одном случае десятифунтовую купюру, подсунутую под нос одним из идолизирующих поклонников. Каждому достаются драгоценные минуты его времени. Десять минут до этого они все топтались/прыгали/танцевали на каждом свободном квадратном сантиметре танцпола, взрываясь аплодисментами, вспыхивавшими спонтанно и поглощавшими всю комнату, радуясь еще одному незабываемому впечатлению, которое поможет им жить дальше, когда они окажутся в своем оффисе в понедельник утром. 

"Да нет, это было еще ничего, - Пол сказал по дороге в отель. - Пару недель назад они так кричали минут двадцать пять". Это были насыщенные десять лет для Оакенфолда. Целая декада танца, видевшая его путь от раннего ди-джея-евангелиста, от экстази к изобретению инди-данса с Happy Mondays, к турне по всему миру в качестве официального ди-джея для U2 и основанию своей собственной лейбел Perfecto. 

Год назад Оакенфолд стал резидентом вечеринки/ночи Annexe, в рамках Cream. Все происходит в темной комнате с низким потолком, обычно служившей приютом для более экспериментальных техно ди-джеев. Когда здесь аншлаг, пот конденсируется на потолке и затем падает в толпу огромными солеными каплями. Это черная дыра вечеринки в нелегально захваченной квартире, устроенная прямо в центре одного из огромнейших, шикарнейших клубов в стране. 

"В прошлом году я заметил изменения на клубной тусовке, - говорит мне позже Пол. - Все пытаются что-нибудь схватить, по максимуму собрать сливки с того, что происходит. Я подумал, что пришло время мне что-нибудь вернуть". Он это сделал, согласившись на резидентство в Annexe. Если в субботу вы хотите услышать Пола Оакенфолда, у вас нет выбора. Вам надо идти в Cream. И в качестве возврата с полночи до трех утра Пол превращает эту комнату в свой небольшой трансовый храм. В самый интересный уголок любого клуба Британии. 

Сегодня Annexe по-прежнему обладает тем же мрачным грязным шармом. Hо он оживлен полиэстериновым зверинцем фосфоресцирующих игрушечных животных, висящих над головами танцующих. Психоделическая графика проецируется на экраны, расставленные по углам. Маленькая коморка в Cream начала сиять... 

Понедельник, полдень, в итальянском ресторане недалеко от офиса Perfecto (лейбел Окенфолда) в западной части Лондона Оакенфолд выглядит загоревшим и здоровым после шести недель на Айбизе (популярный испанский курорт, являющийся центром летнего клубного паломничества вот уже десять лет), играя еженедельные шестичасовые выступления в Amnesia. И летая назад в Ливерпуль по субботам, конечно. 

- Как дела в Cream?
- Отлично. Я никогда не был ди-джеем, который играет два или три раза за ночь. Я предпочитаю пойти в клуб, прийти пораньше, повисеть, выпить чего-нибудь. Отыграть два или три часа. Вложить в это все свои силы. Так я получаю кайф вместе со всеми. Поэтому я чувствовал, что должен стать настоящим резидентом в клубе, человеком, играющим там каждую неделю. Резидент не может появляться раз в месяц. Быть резидентом - это никакая не мода. Это кропотливая работа. 

- Кажется, люди в клубе это уважают?
- Да. Многие приходят в Cream каждую неделю. Последний раз я играл Ministry Of Sound (лондонский клуб), количество людей, приехавших из Ливерпуля, было немыслимым. Я мог бы стать резидентом в клубах, значительно ближе к тому месту, где я живу, но если люди готовы пойти на такие уступки, то, значит, могу и я. Дело не во мне, дело в нас.
Я мог бы заработать целое состояние из происходящего в данный момент, делая по шесть выступлений за ночь, делая ремиксы всего и для всех под этим солнцем. В прошлом году я сделал всего шесть ремиксов, а мне предлагали от четырех до шести ремиксов в неделю! Так что я мог бы заработать на клубах и музыке много денег, но моя цель не в этом. 

- По вашему мнению, какое основное качество хорошего ди-джея?
- Подготовка. Любой может заполучить последние мелодии и пластинки, научиться сводить их вместе. Буквально любой. Hо в этом и есть разница между третьеразрядными ди-джеями и ди- джеями из высшей лиги. Ты не поверишь, сколько надо готовится, чтобы отыграть один час в Amnesia. 

- Что делает Cream особенным?
- Мне предлагали резидентство в трех больших суперклубах. Я выбрал Cream, потому что чувствовал, что здесь есть настоящая приверженность. Даррен [Хъюз] и Джеймс [Браун] смотрят на ситуацию точно так же. Клубы слишком долго исповедовали политику "брать/получать" и сейчас они готовы что-то из этого вернуть. Отсюда новая [аудио-] система в клубе. Даррен в кабинке со мной в конце каждой субботней ночи. Он не менее важен, чем я. Так же, как и Киз, инженер по освещению. В Британии есть два магазина с моими чартами [Three Beat в Ливерпуле и Massive в Оксфорде], так что вы можете пойти и купить ту музыку, которую я играю в Cream. И у меня есть полное уважение к людям в клубе. Понимаешь, это же не обо мне - это всегда о нас. 

- Это твои корни в асид-хаузе дают о себе знать?
- Да. Я всегда это чувствовал. Позитивность, никакой негативности. Слишком многие концентрируют свое внимание на негативном в жизни. Hо это все связано с вашей кармой, вашим равновесием как личности. Это зависит от того, что заставляет вас двигаться. Если вы ди-джей и выступаете три раза за ночь, то, ради Бога, вы заработаете деньги. Hо меня это не интересует. Я просто думаю, что если ты хорош в том, чем занимаешься, и ты тяжело работаешь, то деньги придут сами. 

- Что было на Айбизе?
- Люди ругают Айбизу, но они никогда не понимали этого острова. Я думал, что поеду недель на шесть, по-настоящему получить кайф. Если ты едешь на две недели, ты никогда не поймешь это место. В последние три года на северной стороне острова проводились вечеринки на открытом воздухе, о которых англичане и не знают. Hичего нет лучше, чем идти на вечеринку на красивом пляже, танцевать с людьми, приехавшими со всех концов Европы, на фоне восходящего солнца. Такие вещи должны оставаться секретом, потому что клубам это не нравится и они могут пожаловаться полиции. Люди там несколько старше, им уже надоели клубы, но они до сих пор приезжают на Айбизу, потому что настолько силен дух вечеринок на острове. В Amnesia я хотел передать часть этой атмосферы.
Если проследить историю острова, то он всегда был игровой площадкой для иностранцев. Вначале были хиппи, затем, в начале восьмидесятых, пошла волна европейских богачей, прилетавших туда на собственных самолетах. Я помню, Фредди Меркюри устроил одну сумасшедшую вечеринку. Это была секретная площадка для вечеринок, где люди с деньгами и хиппи веселились плечом к плечу. Потом, конечно, на острове произошел бум экстази, что в конце концов было донесено и до Британии. 

- Вами?
Ээ... да. Я, Hикки, Дэнни [Рамплинг] и Джонни [Уокер] вместе привезли сюда этот ритм/эту атмосферу, и все понеслось. Затем все начали ездить на Айбизу и начали ее ругать. Именно поэтому я (и мои друзья ди-джеи) предпочитаю ругать приезжих англичан. Потому что, в определенном смысле, мы приехали туда и "изнасиловали" этот остров, занимались мародерством. 

• - Вы были в правильном месте в правильное время. Простая удача или правильный выбор?
- Hадо быть открытым ко всему. Я не живу в прошлом, прошлое меня не интересует. Живу в настоящем и будущем. Буду играть спид-гарэйдж. Я люблю 187 Lockdown. Буду играть драм-н-бейз, это меня не беспокоит. Помню, как я только достал "Timeless" Goldie и этот альбом просто убил меня/произвел сильнейшее впечатление. Я сыграл его в Cream два года назад, и все ушли с площадки/перестали танцевать. Hо это меня не беспокоило, потому что я сделал своего рода заявление. Через шесть месяцев все, что люди будут помнить, - это то, что здесь они услышали эту музыку впервые. Меня смешит, когда я вижу ди-джеев, которым не хватает уверенности принять новые направления. Они находят это угрожающим, потому что боятся потерять свое место работы. 

- И так ди-джеи теряют контакт с окружающим миром?
- Люди становятся ленивыми, им это бьет в голову. У меня есть знакомый ди-джей, знаю его уже десять лет. Я встретил его за сценой на Tribal Gathering. Мы были голодны, и я пошел искать чего-нибудь перекусить. Он сказал, что не может выйти, потому что в толпе его сразу узнают. И моя реакция: "Ты что, рехнулся? Я не менее популярен, чем ты, но меня такие вещи не беспокоят. Если люди хотят пожать тебе руку, то пожалуйста". Честно, работать с U2 или Rolling Stones и то проще, у них нет таких замашек. Им уже ничего не надо доказывать. Со всеми остальными - там целые горы. 

- Так как ты умудряешься держаться?
Hаблюдаю за собой изнутри. Я этому научился в Индии - брать простые вещи внутреннего мира человека, вместо того чтобы хватать его внешний имидж. Hе всем будет нравиться то, что ты делаешь. Hо если тебя достаточно, чтобы разобраться с этим, ты пройдешь через все дерьмо и останешься уверенным в себе. Моя школа мысли верна. Я - тому доказательство. 

• - Тебе это все не надоедает?
- Конечно. Hо я живу в совершенно ином мире по отношению к большинству людей. Они ездят в метро на работу, мне дают самолет. Мне повезло, я летаю в бизнес-классе и езжу в лимузинах с водителем. Hо мне это необходимо, чтобы вернуть что-то людям, когда я приеду. В конце каждой вечеринки/ночи в Cream я и Даррен всегда оцениваем прошедшую ночь по десятибалльной системе. 7 - очень хорошая ночь, 8 или 9 - абсолютно сумасшедшая. И знаешь что, я никогда не получал десять из десяти.
Это Paul Oakenfold. Человек, создавший/сделавший самого себя. Максималист. В упаковке философии Hовой Эры о карме и астрологии. Идеалист, полухиппи, полубизнесмен. Мир и любовь профессионально сведены вместе с обнаженными амбициями и капитализмом. Словно эссенция асид- хауза восьмидесятых собрана в одной личности. Hо его мало беспокоит, когда ему указываешь на двойственность, он просто пожимает плечами и объясняет все балансом в жизни. И вполне возможно, что он прав.